Теплая вода более менее привела Виктора в нормальное состояние. Он теперь мог видеть, мыслить, чувствовать не только боль. Большие сильные руки брата напомнили о детстве и на губах младшего де Валуа заиграла легкая улыбка. Парень вспомнил, что в детстве он, хоть и был младшим, но всегда выигрывал в Хана в различных детских забавах. Или же это брат позволял ему выигрывать? Сейчас это, впрочем, не имело никакого значения. Все, что сейчас было нужно, это осознание того, что брат рядом.
Виктор все так же улыбался, даже, когда брат нес его на кровать, когда его клыки впились в белоснежную шею, а рука дотронулась горячей плоти. Виктор молчал, хотя больше и не думал закрывать чувства и мысли от брата. Ласкающая рука была такой соблазнительной, клыки на шее приносили чувство какого-то умиротворения, восторга, экстаза. Но это было так просто, так мирно. О, нет, Виктор не собирался сдаваться так просто.
Валуа собрал оставшиеся силы и вырвался из объятий брата. На его лице играла все та же сумасшедшая улыбка мазохиста.
В чем дело, ты ещё не напился?
Виктор снова засмеялся, как умалишенный. Сейчас он походил на какого-то дикого, первобытного человека – с бешеными глазами и абсолютно голый.
Тут смех его резко оборвался, и Виктор кинулся на обескураженного брата, как зверь к своей добыче. Валуа вонзил, крыли в шею старшего, попутно сдирая с него рубашку и стал жадно, необузданно пить крови. Его возбуждение передавалось и Хану. От этой игры становилось практически больно, но так же и хорошо, это вводило в экстаз.
Виктор почти со стоном пил кровь брата, уже оказавшись сверху него. И откуда в нем только взялось столько сил.
Мой милый мерзавец, мой кровавый бог, ты же не хотел оставить своего брата без такого восхитительного угощения?
Виктор ликовал и смеялся, даже мысленно.
Так восхитителен, так прекрасен, ты самый вкусный, самый..
Виктор все пил и пил, в то время, как его руки, словно живя отдельно, стали раздевать Ханеоля.
О, это предчувствие будущей победы, этот пьянящий аромат Виктории, смещаный с ароматом их крови. О, что может быть лучше? Виктор почувствовал, что и сам, подобно Ханеолю, пьянеет от этого. Из его горла почти вырывался хриплый рык. Младший Валуа уже мало что соображал, его ничего более не заботило кроме тела брата под ним.