Темный маг пришел с севера. Снег скрипел под сапогами, режущий беспощадный ветер развевал волосы, заставлял щуриться, проникал под куртку, обдавая тело холодом. Дархан досадливо поморщился и на секунду прикрыл лицо рукой. Потер онемевший нос, взглянул на ладонь и сжал в кулаке несколько упавших на нее снежинок, растапливая их в послушную влагу. Рассеянным жестом вытер руку о штаны.
«Сколько воды… и вся не моя»
Глубинным, трудноописуемым чувством стихии, родства с ней, маг ощущал вокруг безжизненную промороженную сухость.  Даже вода заключенная в глубинах земли давным-давно превратилась в лед, став бесполезной для Ийгара. Лишь в елях, окаймляющих место грядущего боя чувствовались не замерзшие пока капли живительного сока, но до них далеко, да и сами деревья можно использовать куда более мудро, чем просто тянуть из них воду.
«И на могущество Предвечной здесь и сейчас также полагаться особо не стоит», - Дархан исподлобья взглянул на свинцово-серые, тяжкие от снега тучи. Сквозь их, казалось бы непроницаемые туши пробивалось достаточно рассеянного и многократно отраженного белизной снега света, чтобы забыть о всех и всяческих тенях, малейшем клочке Тьмы. Это было даже хуже, чем ясное небо и солнце в зените – тогда ведь хоть какие-то тени есть… Впрочем, темный маг решил не увлекаться перечислением всего того, чего у него в данный момент нет. Работать следовало с тем что осталось.
И получше использовать то обстоятельство, что противник пока не появился. Ийгар деловито поковырял носком сапога снег (постоянный ветер и ровная местность ограничили его глубину всего несколькими сантиметрами), разгреб морозное одеяло, обнажив черную стылую почву с торчащими из нее пучками чахлой желтой травы. Усмехнулся уголками губ. Присел, уперся тут же окоченевшей  пятерней в твердые комочки чернозема.И заговорил, негромко, словно бы задумчиво, глубоким, резонирующим голосом, в котором с каждым слогом прибывало мощи и уверенности:

Тверди плоть, земли стихия,
Обиталище червей.
Ты сильна, несокрушима,
Воле покорись моей.

Заклинаю, отвори мне
Свое лоно, глубь свою.
Защищай, скрывай, служи мне
Слушай что тебе велю.

Не просто слова… и дело было даже не в тонкой игре интонаций и полутонов, слышимые звуки в словесном чароплетстве были скорее лишь побочным эффектом, главным же был ритм, что рождался в сознании, охватывал все эфирное тело мага и вступая в резонанс со устойчивой, тяжелой на подъем стихией, принуждал ее подчиняться. Но мало было просто добиться подчинения – как кузнечный горн, что делает заготовку пригодной для ковки, но не превращает ее в меч, так и слова заклятия, или же в случае мысленного колдовства - специфическое усилие воли, помноженные на родство с избранной стихией, не завершают, а скорее открывают заклинание, делают его возможным. А дальше… В голове мага суматошно закрутились стрелы векторов, причудливо изогнутые линии взаимодействий, молниеносно сплетался сложнейший узор, сотнями узелков привязанный к эфирному телу Дархана. Не наука и не искусство – полет с умопомрачительной скоростью по извилистому ущелью, купание в порожистой горной реке, когда разум и интуиция работают в тесной связке, а продолжительность жизни напрямую зависит от полноты концентрации. Глаза мага заполнила чернота, лицо окаменело, напряженная, распяленная ладонь вжалась в мерзлый грунт. А затем земля откликнулась. Легкая дрожь, глубинный, гулкий треск – лопнул верхний, мерзлый слой, и темная фигура Ийгара канула без следа в тут же затворившейся трещине.
Он погружался во внезапно ставшую податливой и мягкой почву, в надежное и безопасное убежище на глубине пяти метров. Задохнуться маг не боялся – заботливая мать всего живого доставляла по мельчайшим канальцам в своем теле достаточно воздуха, чтобы хватило недвижному телу. А тепла из тела Дархана гостеприимная стихия забирала ровно столько сколько было необходимо. В этой колыбели, надежной, темной и безопасной, маг ожидал когда же прибудет тот, чью жизнь он волею судеб должен сегодня забрать. Ждал и слушал, улавливая малейшую вибрацию и сотрясение почвы на сотни метров окрест, а ветер там наверху стремительно заметал расчищенный Ийгаром участок почвы.

Добровольно погребенный на глубине пяти метров – глубже, чем обычно хоронят мертвецов, маг, казалось выпал из течения времени. Здесь, в уютной тьме, не было ни света, ни звука, ни запаха, ни вкуса. Лишь плотно приникшая к одежде и коже плоть земли… Но какое-бы родство с этой надежной, спокойной стихией не ощущал Дархан, человек не создан для того чтобы существовать замурованным в земную толщу. Лишь магия сделала это возможным… и лишь постоянный расход магических сил позволит этому продолжаться. Ийгар понял, что «нырнул» слишком уж глубоко – если он хочет иметь какой-то резерв сил для атаки противника, когда тот появится, то защиту придется ослабить. Легкими, точно рассчитанными усилиями воли маг принялся вносить небольшие изменения во многомерный узор плетения, горящий в мозгу. Это была мысленная магия в чистейшем виде – под землей невозможно было ни произнести заклятье, ни толком пошевелиться. Слегка прибавить одну нить, укоротить другую… сменить направленность вектора, учтя пролегающий рядом поточный меридиан… Повинуясь малейшему движению мысли мага, зашевелилась окружающая его почва. Ийгар «всплывал», смещаясь вверх и чуть к востоку. Нахождение на меньшей глубине будет не столь энергоемким… но и не таким безопасным. Впрочем, нужно уметь жертвовать – глухая защита еще никого не приводила к победе. Когда маг решил остановить движение и зафиксировать заклятье, он находился в двух с половиной метрах под землей и на пару метров к востоку от места первоначального погружения.
Зависший в тихой, обволакивающей со всех сторон, прохладной колыбели, Дархан терпеливо ждал, ловя малейшую вибрацию окружающей его стихии. И вот терпение мага вознаградилось – всей кожей он почувствовал мерный, приглушенный снегом, но все-же вполне явственный ритм шагов. Сейчас вся поверхность равнины там, наверху, была словно чутко настороженная ладонь, застывшая в ожидании того, что на нее сядет неосторожный мотылек. И вот он… Шаги замерли. За свою карьеру Дархану не раз уже доводилось пользоваться тем видом защиты, к которому он прибег сейчас, так что определить с точностью до пары метров направление и расстояние до противника для него труда не составило.
Оставалось определиться с видом атаки. В сознании Ийгара замелькали различные вариации атакующих заклятий земли, их сочетания и подтипы… Основными факторами, которые следовало учесть в этом случае было то, что цель имелась лишь одна и предположительно весьма подвижная, положение ее было определено с отнюдь не абсолютной точностью, а от непосредственного контакта с поверхностью земли эту самую цель отделял слой снега, пусть и не слишком внушительный. Ни один из стандартных приемов боевой магии стихии земли не казался темному магу в данных обстоятельствах достаточно эффективным. Впрочем, стандартные приемы на то и существуют, чтобы побуждать к импровизации. Лицо укрытого под землей мужчины осталось недвижимо, застыв живой маской сосредоточения, но внутренне он усмехнулся.
И приступил к плетению. Властное усилие воли, вхождение в резонанс, привычная тяжесть давит на разум, из которого изгнаны все лишние мысли. Глаза под сомкнутыми веками вновь наливаются чернотой – Предвечная царит под землей, она родственна матери всего живого куда сильнее чем думают многие. Начал Ийгар с привычного заклинания зыбучих песков, знакомого, отработанного, испробованного в десятках вариаций. Открывающие петли, основной вектор, параметры преобразования охваченного объема почвы… затем координаты цели – детский сад, азы боевой магии стихии земли. Но на середине заученной до последней мелочи скучной последовательности, Дархан отошел от канона и принялся импровизировать, добавляя на ходу новые линии, усложнив систему взаимодействий и вплетя нить… не воды, нет, скорее воспоминания о ней, о ее нраве, также не чуждом земле, особенно, как бы это парадоксально не звучало – пескам, поведению больших их масс, которые так часто сравнивают с морями и океанами. Завершил плетение мощный спиральный вектор.
Магия земли редко бывает тороплива и поспешна. И грозной зрелищностью огня она похвастаться не может… но ее эффективности это нисколько не умаляет.
Началось все незаметно и исподволь – в радиусе десятка метров вокруг пришельца скрытая под снегом почва изменила свои свойства, беззвучно распавшись на мельчайшие частицы, большой объем которых, ведя себя как очень густая жидкость и образует знаменитые зыбучие пески. На преобразование ушло больше сил чем обычно – ведь земля была изрядно проморожена лютым холодом. Но на этом все отнюдь не закончилось – невидимый круг из зыбучих песков лишь появившись, тут же пришел в движение, образуя прямо под целью водоворот-воронку. Выглядело это странно – внезапно задвигался снег, он почти мгновенно перемешался с землей, открывая все быстрее вращающийся черно-бурый засасывающий водоворот, чей центр проваливался все глубже, а по сыпучим склонам было очень трудно забраться. Подобные воронки, только куда более миниатюрные и не вращающиеся используют для охоты муравьиные львы. С неизменным успехом. Пойманную букашку ожидают острые жвалы хищника, ну а пойманного в зыбучий «землеворот» – погребение заживо или же сдавливание насмерть, в зависимости от того, какой консистенцией обладала земля до заклинания и намерений заклинателя, вызвавшего воронку.

Воронка осыпАлась сама в себя, схлопывалась с тупой бесполезной жадностью упустившего добычу, попусту щелкающего челюстями хищника. Остаточные явления, напрасно вложенная энергия. Впрочем, останавливать на полпути действующее заклятие – себе дороже, а истраченную силу все равно не вернуть. Ийгар и не пытался. Конечно, экономия не повредит, но куда сильнее его сейчас беспокоило то, куда же делся противник, которого маг к слову пока даже не видел. Лишь чувствовал вибрацию шагов. Но докладывавшая ему о каждом шаге супостата, чуткая поверхность земли сейчас молчала. А это означало, что цели на равнине не было. Следовательно, они либо покинула поле боя, телепортировавшись куда-то за пределы восприятия Дархана, либо снизила свой вес почти до нуля, либо… взлетела.
«Воздушник? Впрочем, чего гадать, сейчас погляжу сам… пора вылезать – чем дольше используешь один и тот же метод защиты, тем выше вероятность, что к нему подберут ключ. А взамен я выставлю… м-м, да, пожалуй, для начала сойдет именно это, без особых изысков»
Пока маг размышлял, заклинание, удерживавшее его под землей, исчерпало почти всю вложенную силу и стало постепенно истаивать, расплетаться, принуждая тело Ийгара «всплывать» все ближе к поверхности. Снежный покров над его головой распорола глубокая трещина, в которой, словно суп в котле, кипела и волновалась почва, сдвигались и перемешивались ее пласты. Скоро маг покинет надежную, безопасную глубину и если враг действительно завис где-то там, над промороженной равниной, то он уж точно не прозевает такое эффектное появление. А потому наружу следовало появиться во всеоружии. И вновь Дархан ввел себя в транс, собрав волю в кулак и нащупывая специфическую вибрацию земной стихии. В этот раз чистая мысленная магия без звука и движения далась куда тяжелее – нелюбимые Ийгаром словесные чары хотя и были подобны неудобным громоздким костылям, но энергию исправно сберегали. Для постоянного же ментального колдовства от смертного требовалась почти запредельная концентрация, на выработку которой уходили многие десятилетия. Увы, Дархан не настолько еще познал подвластные ему стихии, чтобы вовсе не нуждаться в рифмованных подпорках. Потому магия давалась ему сейчас нелегко.
Несмотря на близость промороженной насквозь поверхности, на висках мага выступили бисеринки пота (тут же впитанные землей), дыхание участилось. Но так все так же безмятежна была тьма в его глазах, а разум – все так-же ясен и отрешен. И стихия вновь подалась, раскрылась, позволяя творить с собой все что угодно заклинателю… точнее все, на что у него хватит изобретательности и умения.
Яркий свет остро полоснул по глазам, даже сквозь сомкнутые веки – голова Ийгара показалась над поверхностью, выглядывающая из трещины, она походила сейчас на какой-то диковинный овощ. В легкие мага ворвался чистый морозный воздух, в волосы забрался холодный ветер, а давление земли неумолимо выталкивало его вверх… Но все это не смогло нарушить концентрацию Дархана.
«Элемент физического сродства, трансмутация, разгоню  ее  до расчетной интенсивности остаточными отраженными флуктуациями  заклятия защиты, расчет основного пересечения векторов, привязка к астральному телу…» - конечно, мысли мага сейчас были совсем не похожи на этот набор слов, они неслись гораздо быстрее, чем любой внутренний монолог, логические построения в этом неудержимом потоке густо мешались с иррациональными озарениями, а ряд сложнейших расчетов, которые, займись ими темный сознательно, заняли бы не один час, просто решился сам собой… или вернее был выполнен некой частью личности мага, что не вполне осознается нами и далеко не всегда подчиняется внутреннему «эго».
И заклятье, задуманное еще там, в глубине, стремительно и спешно сплетаемое сейчас, потихоньку начало действовать. Земля у трещины, из которой показался Дархан, вспучилась, набухла, словно готовый прорваться нарыв, вокруг постепенно «вырастающего» из земли, по дальнейшей аналогии с каким-нибудь помидорным кустом, Ийгара, одновременно рос странный кольцевой холм. Чувствуя, что не вытянет заклятье полностью на одной ментальной концентрации, маг торопливо вплел в его окончание моторный триггер и когда земля, наконец, извергла человека полностью – до самых подошв поношенных сапог, он привел этот триггер в действие.
Запрокинулась голова, широко распахнулись заполненные непроглядной чернотой глаза, и за миг до того, как яркий свет ослепил адепта Тьмы, он успел заметить в небе черный крылатый силуэт. А затем рукава черной куртки Ийгара взметнулись подобно крыльям ворона, ладони встретились над головой в звучном хлопке. В ту же долю секунды сотворенный Дарханом вокруг себя кольцевой холм словно взорвался изнутри. Вверх взмыло месиво из снега, пыли, камней и комьев земли, заслонив на миг темную фигуру. А когда, спустя миг все опало, на месте мага прочно стоял на коротких толстых ножищах-тумбах шестиметровый голем из земли и камня, внутри которого, как воин  внутри громадного пластинчатого доспеха, находился  Ийгар. Плоская голова-валун задралась к небу, уставилась на парящую в нем тень, сверкнула двумя прожилками кварца – глазами. Затем голем неспешно нагнулся. Ведомые волей мага, длинные могучие лапищи вонзились в землю и выдрали из нее ком, величиной с тело упитанного взрослого мужчины. По каменной голове земляной твари прямо под ее «глазами» пробежала глубокая горизонтальная трещина, что-то скрежетнуло, а затем из этого импровизированного «рта» раздался искаженный до рокочущего громыхания голос Дархана:

Наливайся грозным весом
Силу, твердость набирай
Смертоносные приветы
Земли небу передай.

Будешь знать, когда взорваться,
Раздробиться на куски,
Чтоб летящего по небу
Поразили, иссекли.

Пока тяжкими булыжниками падали слова заклятия, руки голема уминали земляной ком, словно руки ребенка решившего слепить снежок побольше да потверже. И мягкая почва под этими прикосновениями послушно утрамбовывалась, уплотнялась, постепенно превращаясь в полуночного цвета бугристый овальный камень размером в треть от первоначального. С последним словом заклятия, голем, несущий в себе мага, раскрутившись, как дискобол на спортивных играх, запустил магический снаряд в летящего врага.
В общем, Ийгар успешно выполнил состоящий из двух заклятий  стандартный экстренный зенитный комплекс школы Земли, «Возмездие тверди». Эта распространенная в имперском Боевом Магистериуме связка была настоящим спасением при внезапных дневных налетах боевых грифонов или магов-воздушников в засушливых пустошах Кардариса.
Слишком тяжелый, чтобы на его полет смог повлиять ветер, камень просвистел над заснеженной равниной. Заключенная внутри энергия подправляла его неуклюжий, но неостановимый полет в соответствии с невидимой линией взгляда застывшего на земле голема, пружина внутреннего напряжения закручивалась все туже, чтобы, когда снаряд оказался в пяти-шести метрах от цели, развернуться и с гулким хлопком разорвать камень на сотни острых осколков, хищно свистнувших во все стороны, угрожая прошить насквозь любого, кто попадется на пути.

ООС: процесс «всплытия» описывается ретроспективно. На момент начала следующего хода моего оппонента, голова Ийгара уже благополучно торчит над землей, то есть, защитное заклинание, примененное мной на первом и втором ходах, заканчивает свое действие.

Словно расшалившийся ребенок набрав на кисть жидкой черной акварели, мазнул размашисто по серо-белому холсту зимнего неба. Тень, только что такая четкая и густая, прочно нанизанная на невидимую линию взгляда кварцевых глаз голема, в мгновение ока сместилась по широкой дуге, пропав из виду. Каменный снаряд взорвался, но поздно, слишком поздно – цель ушла из зоны поражения. Если какой-то особо удачливый осколок и смог настигнуть противника мага, вряд ли он серьезно навредил бы – на ином уровне восприятия, что несведущие часто называют «вторым зрением», маг заметил-почувствовал-услышал синевато-белые гладкие, звенящие линии плетения явно защитного характера, выполненного с помощью стихии холода.
Их можно было бы и пропустить на фоне мощных потоков этой силы, пронизывающих все стылое пространство вокруг, если бы не более упорядоченная и независимая структура.
Плетение Ийгар воспринимал не глазами, а всем своим существом, астральным телом. Несколько метров земли над головой были серьезной помехой для сканирования, но сквозь броню земляного голема он ощущал чужую магию уже куда уверенней, хотя дистанция конечно сказывалась.
«Нет. Явно не воздушник. И я бы сказал – вообще не человек. Его полет – не следствие заклинания. И, судя по траектории, перегрузки этому существу не слишком страшны… подобные маневренность и скорость могут стать серьезной проблемой» - обдумывал ситуацию маг, со всей доступной быстротой разворачивая массивное туловище голема вслед за зашедшим в спину неуловимым противником. Когда Ийгар вновь нашел его взглядом (и взглядом блестящих гляделок сотворенного им чудовища и подвижным «фокусом» астрального восприятия), теневой силуэт был уже на гораздо большей высоте. В структуре его защиты, кажется что-то слегка изменилось, но времени на тщательный анализ не было – противник перешел в атаку. Равномерная звенящая вибрация мощных в этой местности силовых линий холода – одного из самых могучих производных великой Энтропии, исказилась, по ним прошла волна, другая, слегка меняя векторы, создавая завихрения вокруг Дархана, вбирая несомые ветром потоки снега и формируя их в твердый, прочный лед.
Шесть стремительно скручивающихся глобул-очагов в магическом восприятии – и стремительно вырастающие со всех сторон сосульки-кинжалы видимые обычным зрением. Хотя… насколько обычным можно назвать зрение человека, использующего вместо собственных глаз пару прожилок кварца на каменной голове голема, в чреве которого находится?
Так или иначе, сейчас необходимо было реагировать максимально быстро: либо контратаковать, понадеявшись на прочность земляной твари, либо же немедленно усилить защиту. Темный маг выбрал последнее.  Ради имеющей неплохие шансы на успех атаки, Ийгар пожалуй решился бы частично раскрыться, но жертвовать безопасностью из-за сомнительного удовольствия атаковать чем-то из арсенала земляной магии сверхманевренную и защищенную чрезвычайно сильной в этой местности магией холода воздушную цель… увольте. Риск Дархан не любил, а уж риск неоправданный так и вовсе терпеть не мог.
Времени на вербальное колдовство не оставалось – формирование кинжалов почти завершилось. Не будь маг замурован в неповоротливого земляного гиганта, он наверное попытался бы просто покинуть место на которое нацелилось вражье заклятье, уйти из под удара, но в големе он этого сделать явно не успевал. Оставалось одно…
Ийгар сконцентрировался, лихорадочно меняя параметры заклятья, поддерживающего существование вызванного им существа.
«Трансмутация верхнего слоя почвы, уплотнение… ага избыточная тепловая энергия… отведем наружу… увеличение энергоемкости… и-и, начали!…»
Рыхлое землистое тело голема принялось словно бы таять, уменьшаться, оплывать – почва из которой он по большей части состоял стремительно уплотнялась, обращаясь прочными твердыми плитами черно-серой каменной брони, надежно защищающими находящегося внутри мага. Занимающий в естественных условиях десятки и сотни тысяч лет процесс, сейчас, благодаря магии совершался в течении каких-то секунд. От получившихся в результате плит дохнуло жаром – такое стремительное повышение плотности не прошло даром. Пожалуй, не будь вокруг так холодно, Дархану угрожала бы реальная опасность теплового удара.
Маг успел укрепить свое убежище как раз вовремя – стоило дополнительной броне сформироваться, как в нее со всех сторон ударили ледяные кинжалы. Раздался грохот, хруст и скрежет… А затем звон осыпающихся льдинок. Голем покачнулся, но устоял. В паре мест на наспех созданных каменных плитах расползлись паутинки трещин, голова-валун сбилась чуть набок, белея глубокими царапинами, но в целом создание Ийгара выдержало атаку. А вот ледяные книжалы от удара разлетелись десятками блестящих осколков и осыпались к ногам каменной твари.
Послушный воле мага, голем задрал голову и огляделся, выискивая врага. Но небосвод был пуст.
«Что ж, он вернется. Сейчас все равно все силы уходят на поддержание защиты, да и непонятно, чем его такого шустрого можно в подобных условиях достать… Думаем. Думаем… Поединок магов это поединок умов а не заклятий»
Взгляд Ийгара упал на ряд стоящих в отдалении елей.
«Ага…»
Шаг, от которого, казалось дрогнула земля, другой, третий – неловко переставляя короткие массивные тумбы ног, голем, потерявший из-за своей метаморфозы где-то с метр росту, но все еще громадный, направился в сторону деревьев.

Отредактировано Ийгар (2009-02-01 17:00:25)

Вновь содрогнулись пронизывающие все сущее эфирные нити, откликаясь на неслышимый ритм заклятья, что творило теневое существо. Голова голема непринужденно развернулась на сто восемьдесят градусов, благо земляная тварь не рисковала свернуть себе шею.
«Что-то чрезвычайно мощное… Высокая энергетика и характерные для заклятий сотворения контуры… Холод, чертов холод… если бы только он не был так силен здесь. Время… у меня мало времени»
Сложившаяся ситуация не оставляла простора для маневра, не допускала остроумных уловок и тонких многоступенчатых чар. Скоро последует удар и следует нарастить броню. Иного выбора нет. Копье против щита. Меч против брони.
Ийгар принялся спешно подправлять узор заклятья, питающего голема.
«Сила. Еще. Еще. Необходимо вложить все резервы»
В висках стучало, вздулись жилы на лбу, кулаки мага судорожно сжались. Он балансировал на грани максимальной концентрации и полного безумия, вливая все на что способен в броню, хранящую его бренное тело.
Вновь волны жара исказили воздух рядом с каменным телом – стремительно меняющаяся «шкура» голема щедро излучала тепло.
Создание мага неторопливо развернулось – на его груди и животе камень спекся в единый черный монолит, прочнее любого гранита. Ручейки земли – камешки, пыль, частицы почвы, вырывались из под снега и стекались к замершей посреди белоснежной равнины фигуре, питая ее, наращивая, укрепляя… Но здесь и сейчас холод был куда сильнее земли.
Тяжкое копье ледяной лапы йети с хрустом проломило каменный панцирь и прошибло насквозь фигуру голема. Тот пошатнулся, сделал неуверенный шаг назад, а затем рухнул «лицом» вниз.  С вышедших из спины живой статуи, сложенных вместе ледяных когтей стекала дымящаяся на морозе кровь. Маг, чью грудную клетку этим ударом размолотило в кашу, умер мгновенно.

Отредактировано Ийгар (2009-02-09 00:38:48)